Что такое перевернутый сонет
СОНЕТ С КОДОЙ, ОПРОКИНУТЫЙ СОНЕТ
№ 216
И в тихой дали, в неба глуби
Такая нежность и покой,
Как светлый кто-то белизной
Сквозь голубую мглу проступит –
И он всем полем нам полюбит,
Нам улыбнется всей рекой,
И отпускающей рукой
Нас примирит и приголубит.
Ах, это тот, кого на свет
Каким названьем ни уродуй –
Зови природой иль погодой –
Большой талант, большой поэт
Кончает осени сонет
Очаровательною кодой –
Под вечер дней, на склоне лет.
№ 217
Огонь
Я улыбаюсь богу из лампад,
Мной сатана расцвечивает ад.
Я в очаге пляшу над углем черным,
Дыханьем воскрешаю души свеч,
Блещу в забавах, мчусь в труде упорном,
Но смертному меня не уберечь.
И закружусь стремительней Эринний.
Мир превратив в разбрызганный топаз,
С колючим смехом, красный щуря глаз,
Игриво покажу язык свой синий.
Плети венок моих несчетных линий.
Цвети, Земля, пока я не погас!
Испепелю твой лик в последний час,
Я задохнусь, – тебя задушит иней.
А. Антоновская, [1919]
На фоне канонической формы сонета особенно эффектны бывают нарочитые отступления от нее. Они многообразны: нетрадиционные размеры (ср. № 111—112; 4-ст. ямб, которым написан первый из приводимых здесь сонетов, тоже не традиционен в этой форме), нетрадиционные рифмовки (например, Бальмонт любил рифмовать катрены АББА БААБ), строки неровной длины (5- и 6-ст. ямбы в брюсовском сонете 1894 г. «Анатолий») и др. Одна из наиболее известных разновидностей – нетрадиционный объем, так называемый сонет с кодой («с хвостом»), как здесь. Кода не всегда ограничивается одной строкой и иногда занимает целое дополнительное трехстишие или даже несколько трехстиший (преимущественно в стихах комического содержания; некоторые строки в таких кодах бывают укорочены). Другая разновидность – нетрадиционный порядок, например перевернутый, или опрокинутый, сонет, начинающийся терцетами и кончающийся катренами, как в приводимом стихотворении А. Антоновской.
К КОНКУРСУ СОНЕТОВ
ПРО СОНЕТ КАК ТАКОВОЙ — ТЕОРИЯ
Сонет — мир в миниатюре
Подготовила Светлана Рублева для интерлитовского конкурса сонетов
14.11 — 14.12.03
Сонет (итал. sonetto, от прованс. sonet — песенка) — вид (жанр) лирики, основным признаком которого является объем текста. Сонет всегда состоит из четырнадцати строк. Другие правила сочинения сонета (каждая строфа заканчивается точкой, ни одно слово не повторяется) соблюдаются далеко не всегда. Четырнадцать строк сонета располагаются двояко. Это могут быть два катрена и два терцета или же три катрена и дистих. Предполагалось, что в катренах всего две рифмы, а в терцетах могут быть либо две рифмы, либо три.
Итальянская форма сонета требует следующую рифмовку:
abab abab cdc dcd (или cde cde)
Французская форма сонета отличается тем, что в катренах кольцевая рифмовка, а в терцетах три рифмы:
Широкое распространение получила английская форма сонета в силу того, что в ней обнаруживается заметное упрощение, связанное с увеличением числа рифм:
С точки зрения содержания сонет предполагал определенную последовательность развития мысли: тезис — антитезис — синтез — развязка. Однако этот принцип также далеко не всегда соблюдается.
Генезис сонета вызывает много споров. Возможно, сонет первоначально был отдельной строфой в провансальской лирике и входил составной частью в кансону трубадуров. Однако это только гипотеза. Более принято считать родиной сонета Италию или даже конкретнее — Сицилию. В качестве наиболее вероятного первого автора сонета называют Джакомо да Лентино (первая треть XIII века) — поэта, по профессии нотариуса, жившего при дворе Фридриха II. Установить точно дату появления первого сонета затруднительно вследствие чрезвычайно активной миграции жанра.
В самом термине усматривается указание на то, что это «звучащая» поэтическая форма. В этой связи особое значение придается музыкальности сонета. На этом в свое время акцентировал внимание Л.Г. Гроссман, один из наиболее оригинальных исследователей жанра: «Самый термин, определивший этот стихотворный вид, указывает на высшее поэтическое качество, связанное с ним, — на звучание стиха. В Италии он произошел от sonare, в Германии его называли одно время Klinggedicht. Звуковое достоинство сонета, его ритмическая стройность, звон рифм и живая музыка строфических переходов — все это уже предписывалось первоначальным обозначением этой малой стихотворной системы».
Музыкальность — непременный атрибут сонета. Отчасти она достигается чередованием мужских и женских рифм. Правило предписывало: если сонет открывается мужской рифмой, то поэт обязан завершить его женской, и наоборот.
Существовала также определенная норма слогов. Идеальный сонет должен содержать в себе 154 слога, при этом количество слогов в строках катрена должно быть на один больше, чем в терцетах.
Несмотря на известные формальные трудности жанра, сонет оказался одним из наиболее жизнеспособных видов лирики. Он введен в литературный оборот поэтом «сладостного стиля» Гвидо Кавальканти, использован Данте Алигьери в автобиографической повести «Новая жизнь», к нему обратился в «Книге песен», посвященной мадонне Лауре, Франческо Петрарка, благодаря которому сонет получил всеевропейское распространение. Сонеты создавали признанные прозаики Джованни Боккаччо и Мигель де Сервантес, Мишель Монтень, а в комедии Жана-Батиста Мольера «Мизантроп» конфликт происходит из-за слишком суровой оценки Альцестом сонета, сочиненного аристократом, который возомнил себя стихотворцем.
По-видимому, именно формальная сложность оказалась привлекательной для многих поэтов, стремившихся испытать свой талант. В сонете, как ни в каком другом жанре лирики, слились воедино алгебра и гармония.
В эпоху Возрождения сонет стал господствующим жанром лирики. К нему обращались практически все ренессансные поэты: П. Ронсар, Ж. Дю Белле, Лопе де Вега, Л. Камоэнс, У. Шекспир и даже Микеланджело и Мария Стюарт.
Теоретическое осмысление жанра сонета получает широкое распространение в XVII веке. Так, Никола Буало в «Поэтическом искусстве», явившимся манифестом классицизма, посвятил несколько строк восхвалению сонета, правила которого будто предписаны самим Аполлоном:
Французских рифмачей желаю извести,
Законы строгие в Сонет решил внести:
Дал двух катренов он единый строй в начале,
Чтоб рифмы в них нам восемь раз звучали;
В конце шесть строк велел искусно поместить
И на терцеты их по смыслу разделить.
В Сонете вольности нам запретил он строго:
Счет строк ведь и размер даны веленьем бога;
Стих слабый никогда не должен в нем стоять,
И слово дважды в нем не смеет прозвучать.
Буало теоретически закрепил практику сочинения сонетов, его предписания стали нормой на долгое время.
В немецкой поэзии в эпоху Возрождения не было крупных поэтов, потому и сонеты отсутствовали. XVII век стремился словно наверстать упущенное, к сонетам обращаются все поэты периода Тридцатилетней войны: М. Опиц, А. Грифиус, П. Флеминг. Зачинателем выступал М. Опиц, который в «Книге о немецкой поэзии» (1624) убедительно пропагандировал сонет: «Каждый сонет состоит из четырнадцати стихов; первый, четвертый, пятый и восьмой стихи имеют одинаковую рифму, равно как и второй, третий, шестой и седьмой. И совершенно безразлично, имеют ли первые четыре стиха женскую рифму, а четыре других мужскую, или наоборот. Последние шесть стихов могут рифмоваться как угодно. Но все-таки чаще всего рифмуются девятый и десятый стихи, одиннадцатый и четырнадцатый, двенадцатый и тринадцатый».
По Опицу, лучший вид сонета выглядит следующим образом:
Это свидетельствует, что он стремился перенести на немецкую почву французскую форму сонета. Недаром в качестве иллюстрации приводит он сонет, который, по собственному признанию, «частично заимствован у Ронсара». Стремясь вызвать интерес к сонету у собратьев по перу, Опиц иллюстрирует жанр несколькими собственными примерами. Что же касается происхождения термина, то он представляется ему смутно. Но автор «Книги о немецкой поэзии» напоминает, что sonette — по-итальянски колокольчик.
У М. Опица было много последователей в XVII веке и даже в XVIII. Когда сонет временно прекратил свое существование, его традиции сохранялись именно в Германии благодаря поэтическому гению И.В. Гете.
Тогда же сонетный жанр проникает в Россию.
Первый русский сонет был написан в 1735 году В.К. Тредиаковским и представлял собой перевод французского поэта де Барро. Ему принадлежит также одно из первых и наиболее простых определений, в котором подчеркивалось неизменное количество строк и наличие острой, важной или благородной мысли.
Образцы сонетной лирики были созданы А.П. Сумароковым, которые также были переводами, на этот раз сонетов Пауля Флеминга, посвященных Москве.
В украинской поэзии сонет появился раньше. В 1610 году ученый и поэт Мелетий Смотрицкий перевел сонет Ф. Петрарки.
В начале XIX в. все романтики становятся ревностными поборниками сонетной лирики. Достаточно перечислить сочинителей сонетов: А.В. Шлегель, Г. Гейне, П.Б. Шелли, поэты-лейкисты, А. Мицкевич, В. Гюго. В романтическую эпоху одной из тем сонетной лирики становится самопостижение жанра. Авторы сонетов стремятся мотивировать сугубо эстетическими целями свое обращение к сонету. Так, У. Вордсворт размышлял о пользе самоограничения, об опасностях чрезмерной воли и о внутренней самодисциплине поэта. На первый взгляд, может показаться странным пристрастие романтиков, которые ратовали за безграничную эстетическую свободу, к строгой сонетной форме. Но, по сложившейся к тому времени традиции, именно сонет позволял объективно оценить талант поэта, его право занять достойное место в мировой лирике. Напрашивается сравнение с современным беспредметным художником, который, дабы подтвердить свой профессионализм, непременно пишет и гиперреалистические полотна.
Помимо того, сонет наиболее соответствовал толкованию романтиками лирического поэта как носителя микрокосмоса. Разномасштабность содержательности и формы притягивала романтиков. В эту же пору чрезвычайное распространение получают сонеты, воссоздающие историю жанра. Известный французский критик Шарль Огюстен де Сент-Бев посвящает сонет своим предшественникам, обращавшимся к этому жанру, тем самым претендуя на место в ряду великих:
Сонета не хули, насмешливый зоил!
Он некогда пленил великого Шекспира,
Служил Петрарке он, как жалобная лира,
И Тасс окованный им душу облегчил.
Свое изгнание Камоэнс сократил,
Воспев в сонетах мощь любовного кумира.
Для Данте он звучал торжественнее клира,
И миртами чело поэта он увил.
Им Спенсер облачил волшебные виденья,
И в медленных строфах извел свое томленье.
Мильтон в них оживил угасший сердца жар.
Я ж возвратить хочу у нас их строй нежданный
Нам Дю Белле припев их первый из Тосканы.
И сколько их пропел забытый наш Ронсар.
(Перевод Л. Гроссмана)
Начиная с периода романтизма, сонет практически не исчезает из употребления, но следует отметить моменты его наибольшей популярности, причем в разных странах они не всегда совпадают. Во Франции это связано с символистами Ш. Бодлером и А. Рембо, парнасцем Хосе Мари де Эредиа; в России сонету отдали дань все поэты серебряного века; в Германии в период борьбы с фашизмом были созданы сонеты Иоганнесом Р. Бехером и Бертольтом Брехтом. Особенно велик вклад в теорию и практику сонетной лирики Бехера, который возвратил ему жизнеспособность, продемонстрировал преемственность обращения к сонетной форме:
Ты думал, что классический сонет
Стар, обветшал, и отдых им заслужен,
Блеск новых форм и новый стих нам нужен,
А в старой форме больше проку нет.
Ты новых форм искал себе, поэт,
Таких, чтоб с ними новый век был дружен.
В сонете, в самой чистой из жемчужин.
Не видел ты неугасимый свет.
Презрев сонет, поэт отверг его,
Твердил, что не нуждается в сонете,
Что косны и негибки строфы эти,
Для новых форм послужит век основой:
Они родятся в недрах жизни новой.
Сама мысль о том, что сонет не обветшал, разумеется, не нова, но у каждого поэта она возникает всякий раз закономерно и по-своему объясняет его творческий импульс.
Вклад в расширение сферы сонетной лирики русских поэтов рубежа столетий еще и в том, что они сделали достаточно употребимым венок сонетов. В венке сонетов каждая последняя строка сонета становится первой строкой последующего, а последняя строка четырнадцатого сонета одновременно является первой строкой первого. Таким образом, возникает венок из пятнадцати сонетов. Последний, пятнадцатый сонет (магистрал) образован из первых строк всех предыдущих четырнадцати сонетов. Венок сонетов возник в Италии, оформился окончательно на рубеже XVII-XVIII веков. В России первый венок сонетов появился в качестве перевода «Сонетного венка» словенского поэта Франса Прешерна, который опубликовал в 1884 году Ф.Е. Корш.
Наиболее существенным отступлением от канонического образца венка сонетов стал перенос магистрала в начало сонетного цикла, что, несомненно, является упрощением.
Венок сонетов обязан своим возникновением стремлением расширить жанровую структуру. С одной стороны, данное жанровое образование обнаруживает сходство с лирическим циклом, с другой — приближается к жанру лиро-эпической поэмы. Отличие в обоих случаях заключается в более значительной формообразующей целостности. В венке сонетов не может быть свободы соединения разнородных фрагментов цикла или поэмы. Строгость формы подразумевает определенную последовательность развития идеи. Вместе с тем, нельзя не согласиться с поэтом Иоганнесом Р. Бехером, многократно обращавшимся к сонетной форме, что «венок сонетов — это эксперимент, рассчитанный на виртуозное мастерство поэта и адресованный читателю-знатоку, способному воспринять и оценить искусство его создателя».
Однако сонетный цикл не подразумевает в обязательном порядке венок, широко употребимы и свободные соединения сонетов в циклы (например, «Сонеты к Орфею» Р.-М. Рильке, «Двенадцать сонетов к Марии Стюарт» И. Бродского, «Крымские сонеты» А. Мицкевича).
За восемь столетий создано во всемирной литературе огромное количество сонетов, они, разумеется, многообразны по содержанию, но позволительно выделить несколько наиболее характерных вариаций с точки зрения взаимоотношений поэт — читатель.
Любовный сонет. Он, несомненно, доминирует, автор сонетов запечатлевает образ возлюбленной и свое alter ego, возвышающееся от переизбытка чувств. Примеров здесь приводить можно сколько угодно, ограничимся авторами разных эпох: П. Ронсар, А. Пушкин, А. Мицкевич, М. Волошин.
Сонет — поэтический манифест. В такого рода сонетах поэт выражает свои поэтические пристрастия ( А. Рембо «Гласные», А. Пушкин «Поэту», В. Ходасевич «Сонет», Ш. Бодлер «Соответствия»).
Сонет-посвящение, вызванное к жизни конкретным лицом или событием (Ш. Бодлер «К прошедшей мимо», А. Ахматова «Художнику», А. Рембо «Спящий в ложбине»).
Сонет-мифологема — стихотворение, в котором развернут один или несколько образов, заимствованных из мифов, легенд, преданий предшествующей литературы (сонеты Луиса Камоэнса, «К Елене» Э. По, «Дездемона», «Дон Жуан» Н. Гумилева).
Сонет — аналог визуальному образу ( Ш. Бодлер, Р.-М. Рильке).
Сонет-портрет. К этой разновидности тяготел Иоганнес Бехер.
Иронический сонет. Многие поэты, как бы споря с торжественностью жанра, иронизировали, шутя, преднамеренно заземляя сонет. Это можно заметить уже у Ронсара; это свойственно любовным сонетам А. Мицкевича, не чуждались шутки и русские авторы сонетов на рубеже веков. Но особое распространение иронический, даже гротесковый сонет нашел у постмодернистов. Нередко может возникнуть ощущение гибели жанра, настолько он антиклассичен.
Вот характерный пример — сонет Александра Еременко:
Как хорошо у бездны на краю
Загнуться в хате, выстроенной с краю,
Где я ежеминутно погибаю
В бессмысленном и маленьком бою.
Мне надоело корчиться в строю,
Где я уже от напряженья лаю.
Отдам всю душу октябрю и маю
Но не тревожьте хижину мою.
Как пьяница, я на троих трою
На одного неровно разливаю
И горько жалуюсь и горько слезы лью.
Что свой сонет последний не сокрою,
Но по утрам под жесткую струю
Свой мозг, хоть морщуся, но подставляю.
Несмотря на демонстративную низменность содержания, перед нами канонический сонет. Обратимся к рифмовке, здесь всего две рифмы:
Аю — аЮ — Аю — оЮ Аю — аЮ — Аю — оЮ
оЮ — Аю — Ю Ою — уЮ — Аю
Четко чередуются мужские и женские варианты рифм, каждая строфа подчеркнуто закончена. Но нельзя не заметить и игры с формой: поэт послушен, но шутлив. Его обращение к сонетной форме схоже с питьем исключительно кипяченой воды и переходом улицы лишь на зеленый свет.
Но именно такого рода сонеты убеждают, что жанр будет развиваться, потому что главное в сонете — это диалог с предшествующей культурой и принятыми нормами.
© Центр дистанционного образования МГУП, 2001
Неканонические формы сонета, ч. 1
Форма сонета – строгая. Однако «правильных» сонетов, подобных стихотворению Дмитриева, в русской и других европейских литературах значительно меньше, чем сонетов «неправильных». Из сказанного не следует, что большинство обращавшихся к сонету стихотворцев не были знакомы с перечисленными требованиями или не справились с трудной формой. Причина многочисленных отступлений от правил сонета в том, что каждый из поэтов был волен выбирать, каких именно норм следует придерживаться. Правила уточняли, каким должен быть идеальный сонет, они всего лишь обозначали эталон. А реальные отступления от них обеспечивали многообразие жанровых форм сонета, и в итоге сонет стал едва ли не самой популярной формой в европейской лирике последних веков.
В наше время лексика сонета постепенно перестала быть возвышенной и изысканной, а тема – глубокой и философской. Поэты, все еще формально соблюдая правила рифмовки и ритма стали позволять себе писать шутливые сонеты на современном и далеко не возвышенном языке, с использованием таких сомнительных слов-новоделов, как «стишистой» и «архива-головная».
Однажды дома я весь вечер просидел,
От скуки книгу взял – и мне сонет открылся.
Такие ж я стихи сам сделать захотел.
Взял лист, марать его без милости пустился.
Часов с полдюжины над приступом потел.
Но приступ труден был – и, сколько я ни рылся
В архиве головной, его там не нашел.
С досады я кряхтел, стучал ногой, сердился.
Я к Фебу сунулся с стишистою мольбой;
Мне Феб тотчас пропел на лире золотой:
«Сегодня я гостей к себе не принимаю».
Досадно было мне – а все сонета нет.
«Так, черт возьми, сонет!» – сказал и начинаю
Трагедию писать; и написал – сонет.
Сонет Дмитриева – юмористический, хотя традиция связывает сонетную форму с выражением высоких переживаний. Автор данного сонета, известный поэт–сатирик, современник И.А.Крылова и Г.Р.Державина, справился с творческой задачей, не нарушив ни одного из основных правил классического сонета.
Другое дело исторические видоизменения в структуре самого сонета. Поэт мог сознательно нарушать какое–то отдельное правило, но при этом соблюдать остальные условия сонетной формы, предписанные традицией. Периодические отступления от некоторых сложившихся правил привели к образованию отдельных исторических разновидностей сонета.
1.1. Разностопный или ХРОМОЙ СОНЕТ
Примером хромого сонета является Д.В.Веневитинова, где чередуются строки 4–стопного и 6–стопного ямба:
К тебе стремился я, страна очарований!
Ты в блеске снилась мне, и ясный образ твой,
В волшебные часы мечтаний,
На крыльях радужных летал передо мной.
Ты обещала мне отдать восторг целебный,
Насытить жадный дух добычею веков,
И стройный хор твоих певцов,
Гремя гармонией волшебной,
Мне издали манил с полуденных брегов.
Здесь думал я поднять таинственный покров
С чела таинственной природы,
Узнать вблизи сокрытые черты
И в океане красоты
Забыть обман любви, забыть обман свободы.
Здесь не только нарушена равностопность стихов, но и правило синтаксической завершенности строф, по сути, данный текст вообще на смысловые строфы не делится.
1.2. Сонеты, написанные НЕ ЯМБОМ.
В 19 веке начали изредка появляться сонеты, написанные хореем (в стихотворении А.А.Дельвига «Что вдали блеснуло и дымится. » – 5–стопный хорей). Позднее авторы русских сонетов обращались к 3–сложным размерам, чаще всего сохраняя 5–стопность стиха («Смерть Ермака» П.П.Ершова – 5–стопный амфибрахий, «Гигантша» К.Д.Бальмонта – 5–стопный анапест).
Что вдали блеснуло и дымится?
Что за гром раздался по заливу?
Подо мной конь вздрогнул, поднял гриву,
Звонко ржет, грызет узду, бодрится.
Снова блеск. гром, грянув, долго длится,
Отданный прибрежному отзыву.
Зевс ли то, гремя, летит на ниву
И она, роскошная, плодится?
Нет, то флот. Вот выплыли ветрилы,
Притекли громада за громадой;
Наш орел над русскою армадой
Распростер блистательные крилы
И гласит: «С кем испытать мне силы?
Кто дерзнет, и станет мне преградой?»
/А.А.Дельвига «Что вдали блеснуло и дымится. »/
2. Изменение количества строк и строф
Новые разновидности сонета – это изменение количества строк и строф в стихотворении. Поэт мог добавить к произведению «хвост» в виде терцета или графически обособленной строки – и получался ХВОСТАТЫЙ СОНЕТ (или сонет с кодой).
Не хищный зверь, не тварь и не творенье
на чёрных кочках торфяных болот
росянка расцветает каждый год
и крови жаждет в тягостном томленьи.
и пропадёт прекрасное творенье.
И в сумерках тупых пищеваренья
росянка сладострастный морщит рот.
/ Константин К.Кузьминский «Росянка»/
2.2. БЕЗГОЛОВЫЙ СОНЕТ
Если строфы сонета уменьшались на одну (этой отсутствующей строфой был начальный, «головной» катрен), то возникала форма БЕЗГОЛОВОГО СОНЕТА («Заблуждение Купидона» и «Гроза шумит в морях с конца в конец…» М.Ю.Лермонтова).
Гроза шумит в морях с конца в конец.
Корабль летит по воле бурных вод,
Один на нем спокоен лишь пловец,
Чело печать глубоких дум несет,
Угасший взор на тучи устремлен —
Не ведают, ни кто, ни что здесь он.
Конечно, он живал между людей
И знает жизнь от сердца своего;
Крик ужаса, моленья, скрып снастей
Не трогают молчания его.
Если на одну строфу уменьшалась каждая из двух асимметричных частей (т.е. исчезали один катрен и один терцет), стихотворение приобретало вид ПОЛОВИННОГО СОНЕТА (или ПОЛУСОНЕТА). Например, В.В.Набокову было удобно придать вид полусонета стихотворению «Большая Медведица», потому что в этом случае число стихов уравнивалось с числом звезд, которые входят в указанное автором созвездие:
Был грозен волн полночный рёв…
Семь девушек на взморье ждали
невозвратившихся челнов
и, руки заломив, рыдали.
Семь звездочек в суровой мгле
над рыбаками четко встали
и указали путь к земле.
Стихосложение-10. Каковы особенности сонета, «венка сонетов» и онегинской строфы?
Одной из самых известных твердых строфических форм в поэзии является сонет. Есть множество разновидностей сонета, но для всех их характерно сочетание нескольких четырехстиший-катренов с финальными трехстишиями-терцетами или двустишиями.
Традиционными в стихосложении считаются две формы сонета. Первая — итальянский сонет, прославленный великими деятелями Реннесанса — Петраркой, Данте, Микеланджело. Обычно такой сонет состоит из двух катренов и двух терцетов.
«Спустившись с неба, в тленной плоти, он
Увидел ад, обитель искупленья,
И жив предстал для божья лицезренья,
И нам поведал все, чем умудрен.
Лучистая звезда, чьим озарен
Сияньем край, мне данный для рожденья, —
Ей не от мира ждать вознагражденья,
Но от тебя, кем мир был сотворен.
Я говорю о Данте: не нужны
Озлобленной толпе его созданья, —
Ведь для нее и высший гений мал.
Будь я, как он! О, будь мне суждены
Его дела и скорбь его изгнанья, —
Я б лучшей доли в мире не желал!»
(Микеланджело, пер С. Эфроса)
Именно итальянская разновидность сонета получила популярность в России.
«Суровый Дант не презирал сонета;
В нем жар любви Петрарка изливал;
Игру его любил творец Макбета;
Им скорбну мысль Камоэнс облекал.
И в наши дни пленяет он поэта:
Вордсворт его орудием избрал,
Когда вдали от суетного света
Природы он рисует идеал.
Под сенью гор Тавриды отдаленной
Певец Литвы в размер его стесненный
Свои мечты мгновенно заключал.
У нас еще его не знали девы,
Как для него уж Дельвиг забывал
Гекзаметра священные напевы.
А. Пушкин
Он не солгал нам, дух печально-строгий,
Принявший имя утренней звезды,
Когда сказал: «Не бойтесь вышней мзды,
Вкусите плод, и будете, как боги.
Для юношей открылись все дороги,
Для старцев — все запретные труды,
Для девушек — янтарные плоды
И белые, как снег, единороги.
Но почему мы клонимся без сил,
Нам кажется, что кто-то нас забыл,
Нам ясен ужас древнего соблазна,
Когда случайно чья-нибудь рука
Две жердочки, две травки, два древка
Соединит на миг крестообразно?»
Н. Гумилев
Как вы, возможно, заметили, рифмовка в четверостишиях может быть и перекрестной, и опоясной. Важно только, чтобы избранный тип рифмовки повторялся во всех катренах. Для итальянского сонета характерны также и однотипные рифмы. Терцеты тоже могут иметь разную рифмовку, но сами рифмы должны, желательно, отличаться от рифм катренов. Например — abba abba cdc cdc.
СОНЕТ о ПОПЕ и СОБАКЕ
Как я был рад, когда в мою обитель,
Ворвался лай, а вслед за лаем — пёс,
Он тыкал мне в ладони влажный нос,
И я не мог его прогнать или обидеть.
Но вот однажды довелось увидеть,
Как он забрался прямо на поднос
И мясо пожирал. Я крикнул: «Пёс. »
Я был готов его возненавидеть.
Он испугался, поперхнулся он,
В глазах его мелькнула тень смущенья,
А после смертная сокрыла тень.
С тех пор любовь покинула мой дом,
Душа моя взалкала искупленья,
И с нетерпеньем жду я Судный День.
С. Курий
Английская разновидность сонета тоже хорошо известна, прежде всего благодаря творчеству Шекспира.
В отличие от итальянского, английский сонет включает в себя три катрена и двустишие. Обычно первый катрен представляет собой завязку или выдвигает тезис, во втором — сюжет или тезис развиваются, в третьем — следует кульминация или антитезис, а в заключительном двустишии происходит неожиданная развязка или вывод. Эти последние строчки иногда называют «сонетным замком».
Мешать соединенью двух сердец
Я не намерен. Может ли измена
Любви безмерной положить конец?
Любовь не знает убыли и тлена.
Любовь — над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане.
Любовь — звезда, которою моряк
Определяет место в океане.
Любовь — не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.
А если я не прав и лжет мой стих,
То нет любви — и нет стихов моих!
В. Шекспир, пер. С. Маршака
Очень важно, чтобы каждый катрен представлял собой законченную мысль и был синтаксически завершен. Никакой перенос предложения из одного катрена в другой недопустим!
Конечно, после строгих правильных сонетных форм появилось множество «неправильных», в которых поэт мог отказаться от какого-либо правила или изменить его.
Существуют «безголовый» сонет (без 1-го катрена), «опрокинутый» сонет (терцеты идут перед катренами), «полусонет» (1 катрен + 1 терцет) и даже «белый» сонет, лишенный рифмы. Так В. Набоков написал свое стихотворение «Большая медведица» специально в форме «полусонета», чтобы семь строчек соответствовали семи звездам созвездия:
Был грозен волн полночный рев…
Семь девушек на взморье ждали
невозвратившихся челнов
и, руки заломив, рыдали.
Семь звездочек в суровой мгле
над рыбаками четко встали
и указали путь к земле…
Ну и самой сложной и изощренной строфической формой является «Венок сонетов», требующий от автора потрясающего технического мастерства.
«Венок» состоит из 15 обычных сонетов. Последняя строчка каждого из 14 сонетов повторяется в начале следующего. Предпоследний — 14-й — сонет должен завершиться строчкой, с которой начинался 1-й сонет. И, наконец, последний — 15-й сонет, называемый «магистралом» или «ключом», последовательно воспроизводит первые строчки всех 14-ти сонетов, являясь своеобразным «экстрактом» всего «венка».
Ввиду чрезвычайного объема «венков» я не буду приводить их полностью. Желающие могут прочесть «Роковой ряд» В. Брюсова, «Cor ardens» В. Иванова, «Lunaria» М. Волошина, «Весть о мире» С. Кирсанова, а из относительно недавних — «Венок сонетов», написанный С. Калугиным — лидером группы «Оргия праведников». Вот отрывки из него:
Сонет 1
Мой голос тих. Я отыскал слова
В пустых зрачках полночного покоя.
Божественно пуста моя глава,
И вне меня безмолвие пустое.
Скажи, я прав, ведь эта пустота
И есть начало верного служенья,
И будет свет, и будет наполненье,
И вспыхнет Роза на груди Креста?
…Но нет ответа. Тянется покой,
И кажется — следит за мной Другой,
Внимательно и строго ожиданье,
И я уже на грани естества,
И с губ моих срываются слова,
Равновеликие холодному молчанью…
Сонет 2
Равновеликие холодному молчанью
Струились реки посреди равнин.
Я плыл по рекам, но не дал названья
Ни берегу, ни камню средь стремнин.
Я проходил, я рекам был свидетель,
Я знал завет — не выносить суда,
И я не осквернил вопросом рта
И ничего сужденьем не отметил.
Лишь дельты вид мне отомкнул уста,
Я закричал, и гулко пустота,
Слова мои разбив об острова,
Откликнулась бездонным тяжким эхом…
Я слышал крик и понимал со смехом:
Слова мертвы. Моя душа мертва.
Сонет 3
Слова мертвы. Моя душа мертва. Как сонный брег арктического моря… …
Ключ:
Мой голос тих. Я отыскал слова,
Равновеликие холодному молчанью.
Слова мертвы. Моя душа мертва.
Я не ищу пред небом оправданья.
Над опьянённой ливнями Землей
Агат Луны, томительно туманен,
На тонком и мерцающем аркане
Полночный ветер водит за собой…
Я, как дитя, играю пустотой,
Струящейся за каждою чертой,
За каждой гранью зримого пространства.
Я отворил в себе исток игры.
Я властен жечь и созидать миры.
Я различил в движенье постоянство.
Сам я «венков» не писал, но подозреваю, что работу над ними начинают с сочинения «магистрала».
Некоторые строфические формы неразрывно связаны с именем автора или произведения. В России такой формой является онегинская строфа, которой написана поэма А. Пушкина «Евгений Онегин». Она состоит из 14 строк, написанных 4-стопным ямбом, и имеет рифмовку — ababccddeffegg.
…Итак, она звалась Татьяной.
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.
Если разбить строфу на группы — abab cc dd effe gg, то можно заметить, что в этой строфе поэт использовал практически все основные типы рифмовки: перекрестную, смежную, опоясную и снова смежную. Так же меняются и типы рифм — мужские чередуются с женскими. Всё это придаёт онегинской строфе своеобразное и очень богатое звучание. Подобной строфой М. Лермонтов написал поэму «Тамбовская казначейша».
Ну и я решил не отставать:
Священник Фрол был чист душою,
Так повелося с давних пор —
Собачки, детки — все толпою
К нему сбегалися во двор.
Он их кормил, трепал загривки,
А надо — разобьет копилку,
Накупит сладостей, костей,
И сразу соберет гостей.
Фрол мог бы очутиться в «Святцах»,
Но так случилось — в строгий пост
Увидел он, что пёс Барбос
Ест мясо. И не смог сдержаться…
…Кровь пса стекала с топора.
И разбежалась детвора.
В западной поэзии имя строфе дал французский поэт XVI в. П. Ронсар. Ронсарова строфа состоит из шести строк с рифмовкой aabccb:
Мой боярышник лесной,
Ты весной
У реки расцвел студеной,
Будто сотней цепких рук
Весь вокруг
Виноградом оплетенный.
Пер. В. Левика