Маркетинговый холокост что это
Маркетинговый холокост
Posted on 30 ноября, 2013
«В ряде стран Западной Европы в качестве специальных учебных курсов для школьников, начиная с10–12-летнего возраста, присутствуют уроки по защите от нежелательного воздействия современных СМИ, на которых ребят учат критичному и избирательному отношению к телевизионной рекламе [Перотти А., 1995].» В качестве актуальной задачи психологической практики ставится разработка способов «индивидуальной защиты» для преодоления «неразмышляющей податливости».
На наш взгляд, нужно мыслить шире и радикальнее («Мыслить радикально — значит познать вещь в ее основе» — Маркс). Защищаться только от СМИ — глупо. Необходимо разрабатывать способы защиты от тотального капиталистического дискурса, проникающего во все поры жизни, с целью его преодоления и перехода к социализму.
В. Мазин: http://magazines.russ.ru/km/2004/2/maz15.html «…в «Бухгалтерии души» речь идет о невозможности окончательно присвоить себе свой собственный образ, свое «я», о навязчивом повторении чисел в экономике закрепления образа за собой. Масс-медиальная индустрия забвения разрушает не только саму возможность субъекта выстраивать свою связную историю, но и сохранять необходимый для основ социальности нарциссизм. Экранированное растворение в глобалитарном онейроиде, фантазматика неразличения себя и другого, недифференцированность времени расстраивает условия идентификации с самим собой, со своим собственным образом, со своим собственным именем. В клиническом отношении я стремился показать, что нарциссические расстройства это не регрессия к нарциссизму, как принято думать, а как раз таки расстройство самого нарциссизма, порождающее депрессию, агрессию, ненависть.
Идентификация устанавливается в культурных кодах, обретаемых в период «усвоения речи». Однако, процесс символической идентификации, также как и воображаемой, не прекращается никогда. Повторяющийся процесс переидентификации вновь и вновь производится в масс-медиальном пространстве. Система ориентиров, система постоянно синтезируемых звезд (политического, музыкального, телевизионного, кинематографического) экрана выполняют функцию идентификационных аттракторов.
В «Числах» нарциссическими пунктами идентификации служат, в частности, покемоны. Подруга Пикачу Мюс на экономическом жаргоне говорит о законе, о «негласном обязательстве» потреблять образы себя: «в постиндустриальную эпоху главным становится не потребление материальных предметов, а потребление образов, поскольку образы обладают гораздо большей капиталоемкостью. Поэтому мы на Западе берем на себя негласное обязательство потреблять образы себя, свои consumer identities, которые общество разрабатывает через специальные институты»2.»
Твой образ — продукт маркетинга. Твой образ — на рынке. Твой образ поступает в продажу еще до твоего появления. Он ждет тебя. Твой образ — твой капитал. Научись его потреблять, и ты, наконец, станешь собой, станешь одним из нас. Наш капитал поддержит твой образ. Внеси свой вклад в рыночную экономику души. Любая идентификация «создает фигуру, выступающую как объект рыночных инвестиций» (Бадью).
…Индивид коммодифицируется, он встраивается в ряд мерцающих на небосклоне рынка товаров, в ряд consumer identities, типа Mercedes-RV700, Nokia 7200, Пикачу-43. «
Маркетинговый холокост что это
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Маркетинговый холокост
Это к разговору о том, что дискриминации не существует и все это происки диавола, госдепа и несчастных феминисток.
1. Неоправданно высокие эмоциональные инвестиции: мы столько плачем, так стараемся, столько переживаем, что чувствуем свою обязанность «идти в женственности до конца».
2. Неоправданно высокие социальные инвестиции: мы стараемся не быть осмеянной, маргинализованной и маркированной как «неженщина».
3. Неоправданно высокие инвестиции в семью (дети): с появлением детей у женщины, как правило, просто не остаётся средств, даже если она продолжает работать.
4. Материальная зависимость (следствие п.3).
5. Страх потерять статус (следствие п. 2, 3 и 4).
6. Неоправданно высокие инвестиции в интимную и сексуальную сферу: нам приходится приноравливаться к сексуальным преференциям мужчин (а это часто означает наше эмоциональное разрушение).
Скажем кратко, нам внушается что женское предназначение быть в услужении у других. Отсюда идет женская идентичность, зацикленная на быть-в-отношениях, это калечащая психику девочек гендерная социализация, вся суть которой сводиться к тому, что женщина становится психологически зависима от находящегося рядом мужчины. Это вечное чувство собственной несовершенности, поскольку совершенным может быть лишь Идеальное Тело (которого в природе не существует), эта отчужденность от своей внутренней жизни, своего организма.
Мы можем долго жить и не замечать этих удушающих реалий, мы можем закрывать глаза и затыкать уши, мы можем не верить, что нашим предназначением назначено быть вещью, потребляемой и унижаемой.
Однако, мы не можем уйти надолго от самих себя. Внутри каждой бьется эта сущность, как стремление к свободе, независимости и силе, возможности самой выбирать свой путь, партнеров, территорию, стезю, ценности, осознавать себя через свое собственное бытие, а не глазами мужчин-господ. Кларисса Эстес называет эту сущность архетипом Дикой Женщины. Дикой в смысле изначальной. Мне нравится этот образ. Несмотря на века угнетения она рвет и грызет прутья позолоченной клетки.
Она живет даже в самой довольной патриархальной женщине, отсюда это желание выпустить когти. Жаль, что вместо внутреннего прорыва к свободе и самоидентификации эти силы тратятся на то, чтобы защититься от внутренней неудовлетворенности, страха и сомнений в справедливости существующего порядка вещей.
Отсюда, это желание побольнее пнуть женщину, которая совершила или совершает этот прорыв, «я не смогла и ты не смеешь». Ты не смеешь говорить мне, что я угнетена, ты не смеешь намекать на творящуюся вокруг несправедливость, ты не смеешь называть вещи своими именами, ты не смеешь хотеть быть другой.
Это маркетинговый холокост
Фильм «Учитель на замену» (Detachment) – хроника трех недель жизни средней школы, ее учителей, администрации и студентов глазами учителя по имени Генри (Эдриан Броуди). Генри кочует из школы в школу, нигде особенно долго не задерживаясь. Попав в эту школу, герой картины «Учитель на замену» неожиданно для себя, обнаруживает, что его внутренний мир оказался задет тремя разными женщинами: студенткой по имени Мередит, коллегой по работе госпожой Мэдисон, и уличной проституткой Эрикой. Каждая из них, как и Генри, ищет красоту в окружающем ее порочном мире, начисто лишенном любви…
«Пусть никто не заходит. Я не хочу в толпе рассказывать. Пусть все лишние выйдут».
«И никогда раньше не приходилось мне чувствовать в один и тот же миг такого глубокого отчуждения от самого себя и одновременно такого полного присутствия в мире» − Альбер Камю
Альберт Камю
Учителем захотел быть водитель грузовика. Чтобы сделать что-то хорошее людям.
Еще один педагог пошел поработать, чтобы отец отстал, а там видно будет.
Еще одну женщину позвали подзаработать на год, и она осталась навсегда
«Я как деньги, как мятая купюра, перехожу из рук в руки, падаю к кому-то на колени и кричу о любви. Не осталось слез у меня. И все идет не так»….
Учитель на замену приходит в класс трудных подростков и свою позицию объявляет сразу: не нравится, не приходи, и если ты выходишь из класса – мне без разницы, куда ты пойдешь. Его нельзя удивить, оскорбить, задеть. Его спокойствие заставляет детей сначала пытаться определить его болевые точки, а затем, на найдя таковых, вслушаться.
«Вы умерли. Напишите, что ваши друзья или ваши родители думают о вас на ваших похоронах».
Генри − хулигану: «У сумки нет чувств, она пустая. Ты не можешь ее задеть, она не чувствует ничего. Также ты не можешь задеть меня. Но я из тех, кто дает тебе шанс»
Генри – толстой девочке Мередит, обиженной соучеником: «Маркус оскорбил тебя, и я должен был его примерно наказать. А что он думает обо мне, мне неважно»
− Вот бы мне столько сил!
− Сила тут не при чем. Просто нужно понять, что некоторые люди не думают, что говорят. Нужно к этому привыкнуть. Ты будешь встречать это повсюду.
«Дети не верят, что у тебя есть что-то важное для них» – думает Учитель после первого инцидента в классе.
«Я учитель на замену, я даже не обязан их учить… Забавно, как много времени приходится тратить на то, чтобы не принимать это близко к сердцу» – Когда закончилось чтение отрывков из первого сочинения в классе на тему «после того, как я умру»
Второй учитель школы Чарли Сигал – болен и стар. Не силен. Но у него – отменное чувство юмора. И несомненная сила духа.
С другим парнем, который хамит и оскорбляет его, он поет песню, передергивая грубейшие слова, сказанные в его адрес учеником. Веселое повторение того, что брошено в расчете на оторопь и обиду:
«Мамой клянусь, о дружище,
Ты скоро получишь пенчище,
Старый, о старый урод!» − распевает с задором педагог.
Хамящий и выставляющий в вывернутом свете все, что ему кажется важным, подросток – бессилен перед таким наставником. Самая главная ошибка педагогов и родителей – потеря самообладания. Блефуйте, даже если вам невесело, демонстрируйте спокойствие, даже если вы не уверены ни в чем. Помните: подросток не пойдет за тем, кто боится его, кто слабее его, кто не владеет собой.
Генри ведет дневник, пишет туда пронзительные строки и хочет, чтобы его умирающий дедушка тоже вел дневник. Но дедушке, у которого болезнь Альцгеймера, нечего записать в тетрадь.
Мальчик ученик ловит в школьном дворе кошку и насмерть забивает ее, демонстрируя ее растерзанный труп в физкультурном зале перед соучениками. Безусловно, только отчаяние от ненужности своей, полная потерянность в этом мире может заставить ребенка так поступить. Генри приводит мальчика в учительскую и спрашивают, что чувствует он? И ребенок отвечает, что он в ловушке, как эта кошка. На зубах мальчика брекеты.
Родители хорошо следят за его прикусом. Но не за душой и не за тем, чем занят его ум.
Полная девочка талантливо рисует картины уродств. Отец издевается на ней, унижает ее. Стоит послушать, как надо говорить с ребенком, чтобы морально уничтожить его.
Генри пишет слова на доске: «Поглощать, бесконечный» – что это? А что это одновременно? Что такое бесконечное поглощение? – Генри хочет, чтобы дети учились думать и сопоставлять. − Что такое двоемыслие? Как развить воображение, если вам постоянно впихивают образы? Постоянно впитывать что-то. Сознательно верить в ложь, зная, что это ложь. «Надо быть красивой, чтобы быть счастливой». «Мне нужна операция, я должна быть худой, известной модной!» Юношам внушают, что девушку шлюхи, самки, их можно бить и унижать. Это маркетинговый холокост. Всю нашу жизнь, круглые сутки. Чтобы защититься от проникновения этой тупости в наши умы, надо учиться читать. Мы должны уметь отстаивать свои убеждения, чтобы сохранить, сберечь себя – собственную личность».
«У нас у всех есть трудности и проблемы, мы тащим их с работы домой, а утром из дома опять на работу. Это беспомощность, это предчувствие беды. Мы словно тонем в море без спасательного круга. А ведь мы думали, что будем теми, кто бросает их утопающим…» − дневник.
Учительница кричит двоечнице, что та никогда не станет никем, потому что у нее нет амбиций, что проще всего сдаться и плюнуть, потому что для остального нужны силы, и что она больше не может видеть, как каждый день пустоголовые дети втаптывают свои жизни в грязь.
Учительница считает, что она сгорела на работе и перешла черту. Но Чарли Сигал возражает ей, что она – лучшая.
«Парк не может без детей, в этом парке все проржавело и рассыпалось, потому что дети не приходили туда. Сердце ребенка может познать глубину темных мест. Но познает ли оно собственную отрешенность…»
− дневник Генри.
«Я бы хотел, чтобы все было иначе, я старался. Самое смешное, что у нас у всех свои проблемы. Бывают хорошие дни, бывают не очень, бывают, когда тебе никто не нужен. Детям нужно что-то другое. Не я», − дневник Генри.
Трагедия с девочкой-минетчицей, которую Генри привел, она влюбляется в него. Он приглашает ювиналов. Девочка рыдает. Как мог это сделать Генри? Ведь он приручил ее. Нужно было или отдавать в первый день или жениться, усыновлять… Но он ее предал, маленькую Эрику, которая, хоть и ребенок еще, но все равно женщина, и она полюбила его.
Как он теперь будет жить?
«Некоторые из нас верят, что могут сделать мир лучше. Но иногда мы приходим в себя и понимаем, что не смогли», – дневник Генри.
Генри прощается с ученикам, он ведь только учитель на замену. Самые буйные дети не хотят расставаться с ним.
Директор собирает состав школы для обсуждения своего положения.
«Нам нужно как-то отвлекаться от трудностей бытия. Никто не хочет задумываться о том, как трудно кем-то стать, вырваться из клетки, из которой мы все должны вырваться» − дневник Генри.
На школьное мероприятие родители не приходят. «А раньше приходили парами», − говорят между собой учителя.
Трагедия с полной девочкой-фотографом. Неверие в то, что она может быть любимой и желанной заставляет девочку устроить жизни последнее шоу.
«Сегодня я понял, что я не человек, Сара. Вы меня видите, но внутри я пуст», − Генри.
«Мы не смогли. Мы не смогли. Мы подвели всех. Включая себя».
«Мы обязаны вести наших детей. Чтобы они не гибли. Чтобы не оказывались на обочине. Не становились ненужными» − Генри
Эдгар По написал об этом больше ста лет назад. Дом Ашеров не только развалившийся старый замок, но и состояние души.
Генри побеждает свой страх. Судьбы двух девочек, в которых он вызвал любовь, не последние в списке причин. Все его раздумья тут же. И ту же те дети, которые раньше не подчинялись никаким законам, а теперь готовы слушать его без конца…